Сайт села Новоборисовка

Край родной, ты для меня всё ближе, И в потоке дней и суеты, О тебе, пою сегодня песню
На просторах русской широты.

Может быть, я стал сентиментальней,
(Не велик наверно этот грех?), Как-то я, привёз из Украины
Освящённый, солнышком орех.

Посадил в углу большого сада, И теперь, когда наступит грусть, Я тихонько с ним веду беседу, Почему, давно влюбился в Русь.

Почему в краю морозной сини
И тепло, и радостно душе. Почему, мне, степняку, приятно
Птичьи песни слушать на заре.

Край родной, ты для меня дороже
С каждым днём, становишься сильней. Да конечно, я хочу приехать
И увидеть ширь родных степей.

И ещё, пройтись по буеракам…..
Прикоснуться к острому жнивью…..
Может быть, по - этому так долго, На земле прекрасной, я живу.

Беркут.

- Ребята, выручайте! Возьмите беркута! - Сашка Строев держал в своих объятиях огромную птицу и явно не знал, что с ней делать. Молодой орёл злобно смотрел на новых хозяев и окружающий мир. Уже две недели, его передавали из рук в руки и, похоже, ему это очень не нравилось. Молодые крылья ещё не набрали достаточно силы, но он уже рвался на свободу, пытаясь расправить их и вырваться из крепко держащих рук. Владимир Устюгов не поверил в такую удачу.
- Ты что, серьёзно?
- Куда уж серьёзнее! - По грустному виду Александра, было понятно, он не шутит.
- Тогда давай-ка его сюда, в сарай. Настоящий беркут был мечтой каждого дембеля и Владимир не был исключением. Он уже представлял себе, как приедет домой, в Луховицы, с огромным орлом, как будет выезжать с ним на охоту, а друзья будут радоваться и по- хорошему, завидовать ему.
В небольшом сарайчике, где хранился шанцевый инструмент, царил полумрак. Небольшое окошко с грязным стеклом, пропускало мало света, но там была широкая полка, куда и поместили птицу.
- Саша, а чем его кормить? - Спросил Михаил. Строев как – то замялся с ответом.
- Вообще-то он мясо любит, - и быстро добавил – но он не голодный, я его сегодня кормил, дня на два хватит.
- Да ты чё Мишка! Неужто мы его не прокормим? Вон в степи сусликов сколько! Наловим и на завтрак, и на ужин! - Владимир был в ударе. Он всё время норовил заглянуть в окошко, чтоб полюбоваться свалившимся, так неожиданно на него, счастьем. В отличие от Устюгова, который был городским жителем, Михаил хорошо знал, какого труда стоит поймать суслика. В детстве он ставил на них капканы, выливал водой из норок, стрелял из самопала. Но это было весной и на Украине. А сейчас конец августа и Казахстан. Зверьки уже запаслись кормом на зимовку и редко выходят наружу. Неизвестно в какой норке он есть, а где и отсутствует.
На 17 почтовом ящике, где парни несли свою службу, было тихо и спокойно. Александр, убедившись, что беркут в надёжных руках, ушёл в расположение части, а Владимир, решил срочно отмыть окошко, да сделать хороший насест для своего питомца. На другой день, взяв по два полных ведра воды, Владимир и Михаил пошли в степь искать сусликов.
- А ты зачем кирпич в ведро положил? - Удивлённо спросил Владимир.
- Потом увидишь. Первую норку, в виду отсутствия следов зверька, Мишка забраковал. Так же поступил и со второй и с третьей. На шестой остановился.
- Здесь! - Авторитетно сказал он. Вылили одно ведро… второе….. третье…. После четвёртого ведра, Михаил накрыл норку кирпичом.
- Чтоб не вылез без нас, - пояснил он, - а заодно, и как ориентир. До воды было метров двести. Туда и назад, уже четыреста. После третьего захода, выливая одиннадцатое ведро, появился суслик. С радостным воплём Устюгов кинулся за ним, но зверёк проскочил мимо его рук и успел юркнуть в следующую норку. Ещё две ходки по четыреста метров и на седьмом ведре, суслик был пойман. Энтузиазма у «охотников» весьма поубавилось, и перспектива такой добычи особо не радовала, а когда отдали её орлу, то совсем приуныли. Голодный беркут слетел с насеста, одним ударом, разорвал зверька пополам и за два захода, быстро проглотил свой завтрак. Потом, всего одним взмахом, огромных крыльев, взлетел на полку и уже оттуда, уставился грозным взглядом на своих «интендантов», всем видом показывая, что очень не доволен организованной поставкой продовольствия.
- Как ты думаешь, одного суслика ему хватит? - Владимиру явно не хотелось снова идти в степь.
- Конечно, хватит! – Михаил сказал это таким тоном, как будь - то только тем и занимался, что всю жизнь кормил беркутов. На следующий день, объяснив старшине создавшуюся ситуацию, они снова вышли на промысел. На этот раз им хватило восьми вёдер воды, и желанная добыча была снова отдана на съедение пернатому хищнику.
- Володя, а давай-ка его, на улицу, вынесем. Что он у нас в темноте сидит. Да и летать ему, пора учиться. – Михаил говорил с таким озабоченным видом, что даже знаменитый Шерлок Холмс не заподозрил бы его в неискренности. Устюгов с опаской подошёл к беркуту, снял его с насеста и вынес наружу. Орёл, словно почуял свободу, заклекотал, встрепенулся, пытаясь вырваться, но тут же успокоился, только жёлтые глаза глядели злобно по сторонам. Какое - то время парни любовались пернатым красавцем, а потом Михаил сказал:
- А ты подкинь его, интересно, полетит или нет. Кажется, Владимир и сам хотел этого. Он тут же, не раздумывая, резко бросил птицу вверх. Беркут от неожиданности захлопал крыльями и начал падать, но у самой земли выровнялся, и полетел сначала низко, почти касаясь крыльями высохшей травы, а потом стал плавно набирать высоту. До ближайшего барака, где жили командировочные специалисты, было метров сто, и он, пролетев это расстояние, сел на крышу. Михаил не успел заметить, когда, рядом с ними, появился мужчина в гражданском. Он тоже с восторгом наблюдал за полётом огромной птицы и, не поворачиваясь к ним, спросил:
- Это чей орёл?
- Если достанешь, то твой будет. - Спокойно сказал Владимир.
- Это я мигом! – И мужчина куда-то быстро ушёл. Вскоре он уже спешил к этому, длинному, не очень высокому зданию, с лестницей в руках. Но стоило ему только прислонить её к крыше, как беркут, расправил крылья и взлетел.
Сначала он пролетел над двумя бараками и повернул влево, «прошёл» над складами «почтового ящика», и начал широкими кругами набирать высоту, поднимаясь с каждым разом всё выше и выше, как бы ввинчиваясь в бездонную синеву казахского неба. Долго стояли друзья очарованные свободным полётом красивой птицы. И только когда сверху донёсся чуть слышный, орлиный клекот, и беркут, раскинув широкие крылья, направился в бескрайние, степные просторы, они опустили головы.
- Что-то от солнца, глаза заслезились, - неожиданно осипшим голосом, сказал Владимир. Михаил промолчал. За годы своей срочной службы, они узнали настоящую цену свободы и оба были рады своему поступку.

А будут ли праздновать 70-летие освобождения от фашистских захватчиков, в этом году? Кто скажет?